[Всеволод]

Цитата.

"Весной 1954 года мы чуть было не оказались втянутыми в кровопролитную войну в джунглях — войну, в которой наши ядерные возможности были бы почти бесполезны.

Это было в то время, когда французский гарнизон, составленный главным образом из солдат Иностранного легиона, ибо правительство Франции без особой охоты призывает французскую молодежь для службы в Индокитае, вел упорные, но безнадежные кровопролитные бои в Дьен-Бьен-Фу. Решение сражаться в Дьен-Бьен-Фу было принято не на основе военных соображений. По своим мотивам это было в основном политическое решение, попытка укрепить пошатнувшийся Лаос, границы которого оказались в опасности в результате продвижения китайцев.

Но какой бы бесплодной ни была эта борьба, мужество упорно сражавшегося французского гарнизона захватило воображение всего человечества. Вскоре меня стало глубоко беспокоить, что отдельные лица, обладавшие громадным влиянием в правительстве и вне его, подняли крик о необходимости именно теперь вмешаться в события, то есть со своими вооруженными силами придти на помощь Франции.

Одновременно была выдвинута все та же старая иллюзорная теория, что легкой и дешевой победы можно добиться путем отправки в Индокитай частей одних только военно-воздушных и военно-морских сил. Для меня эти рассуждения звучали зловещим набатом. Ведь стоит нам ввести в этот район свою авиацию и флот, как в поддержку им придется немедленно послать сухопутные войска.

Я знал, что ни один из защитников такого шага не представлял, сколько крови, денег и национальных усилий потребует эта операция. И я чувствовал, что необходимо как можно полнее информировать о всех этих факторах тех, кто имел влияние на принятие решения по столь важному вопросу. Чтобы подкрепить свои предположения фактами, я послал в Индокитай группу экспертов — представителей всех родов войск и служб: инженеров, специалистов по связи, медиков и опытных командиров, которые знали, как оценить местность с точки зрения боевых действий. Они должны были получить ответы на тысячу вопросов, которые никогда не пришли бы в голову всем тем, кто так легкомысленно рекомендовал нам вступить в войну. Какова глубина воды над баром в Сайгоне? Как оборудованы сангонская гавань и доки? Где хранить многие тонны снаряжения и продовольствия, которые понадобились бы нам для обеспечения войск? Насколько хороша дорожная сеть? Каким образом и в каком количестве можно перебрасывать грузы по мере продвижения наших войск в глубь страны Какой там климат? Как велико количество осадков? Каким тропическим заболеваниям могут подвергнуться солдаты в стране джунглей?

Их отчет был исчерпывающим. Эксперты выяснили, что этот район практически лишен всех тех условий, которые современные войска, подобные нашим, считают необходимыми для ведения войны. Линий связи, шоссейных я железных дорог — того, что обеспечивает действия современных армий на суше, — почти не существовало. Портового оборудования и аэродромов мало, а качество их очень невысокое. Для сооружения их в нужном количестве потребовались бы громадные усилия инженерных войск.

Местность представляла собой рисовые поля и джунгли, особенно пригодные для ведения партизанской войны, в которой китайский солдат является большим мастером. Следовательно, каждый небольшой отряд, каждого отдельного специалиста, который попытался бы передвигаться по этой местности, пришлось бы прикрывать пехотинцами. Каждого телефониста, каждую дорожно-ремонтную команду, санитарную автомашину и тыловой пункт медицинской помощи пришлось бы ставить под охрану вооруженного караула, иначе они были бы перебиты в два счета.

Отправившись в Индокитай, мы были бы вынуждены воевать до победного конца. Нам пришлось бы послать туда экспедиционный корпус, составленный из всех видов вооруженных сил, и прежде всего очень крупные сухопутные силы — целую армию, которая могла бы выдержать не только обычное напряжение боевых действий, но я тяжелые потери от тропической жары, лихорадки и других многочисленных болезней, поражающих белого человека в тропиках. И мы не могли бы позволить себе согласиться ни на что другое, кроме решительной военной победы.

Мы могли бы сражаться в Индокитае. Мы могли бы добиться победы, если бы согласились пойти на те громадные расходы людских и материальных ресурсов, которых потребовала бы такая интервенция. Эти расходы в конечном счете были бы столь же велики или даже больше, чем те, которые мы понесли в Корее. В Корее мы убедились, что одними только военно-воздушными и военно-морскими силами нельзя выиграть войну и что малочисленные наземные силы также не в состоянии добиться победы. Мне казалось невероятным так скоро забыть тот горький урок, а теперь мы были на грани повторения прежней трагической ошибки.

Эта ошибка, слава богу, не повторилась. Как только поступил полный отчет об Индокитае, я, не теряя времени, передал его по инстанции, и он попал к президенту Эйзенхауэру. Для человека с его военным опытом — картина немедленно прояснилась. Мысль об интервенции была оставлена. Я убежден, что анализ, произведенный армейскими специалистами и представленный высшим властям, сыграл значительную, возможно, решающую роль, убедив, наше правительство не пускаться в эту трагическую авантюру."