Стратагема № 36 — Бегство — лучший приём

[D'Akkerman]

У хитрого зайца всегда три норы

Некий истец, по имени Фэн Сюань, по бедности не мог себя содержать и попросил доложить Мэнчан-цзюню, что хотел бы пойти к нему в нахлебники.
— А что ему нравится? — спросил Мэнчан-цзюнь.
— Ничего не нравится, — ответил посланец.
— А что он умеет?
— Ничего не умеет.
— Ну, так уж и быть! — сказал Мэнчан-цзюнь, рассмеявшись, и велел принять его в нахлебники. А приближённые Мэнчан-цзюня, посчитав, что господин их относится к Фэн Сюаню с презрением, стали кормить его грубой пищей. И вот однажды Фэн Сюань, прислонясь к колонне и аккомпанируя себе на собственном мече, запел:
— Длинный мой меч, не вернуться ли нам? Рыбы мне здесь совсем не дают!
Приближённые доложили об этом Мэнчан-цзюню, и тот приказал:
— Кормить его, как остальных моих нахлебников!
Прошло немного времени и Фэн Сюань опять запел, аккомпанируя себе на мече:
— Длинный мой меч, не вернуться ли нам? Выехать в город не на чем мне!
Приближённые рассмеялись и доложили Мэнчан-цзюню.
— Дать ему колесницу, как всем моим конным нахлебникам! — распорядился Мэнчан-цзюнь. И вот Фэн Сюань уселся в свою колесницу, высоко поднял меч и, приехав к другу, сказал ему:
— Мэнчан-цзюнь взял меня к себе в нахлебники!
Прошло ещё немного времени и Фэн Сюань, аккомпанируя себе на рукоятке меча, опять запел:
— Длинный мой меч, не вернуться ли нам? Нечем родню мне прокормить!
И тут уже приближённые вознегодовали, сочтя, что он жаден не в меру.
— А что, у господина Фэна есть родные? — спросил Мэнчан-цзюнь.
— Есть старуха мать, — ответили ему.
Мэнчан-цзюнь приказал дать ей пропитание — чтоб не знала нужды. И больше Фэн Сюань уже не пел. А вскоре Мэнчан-цзюнь повелел вывесить послание, в котором обращался к своим нахлебникам с вопросом: «Кто из вас силён в счетоводстве и сможет собрать для меня недоимки в моём уделе Се (на юге уезда Тэн нынешней провинции Шаньдун)?»
— Я смогу, — сказал Фэн Сюань и поставил свою подпись.
— Кто это? — удивлённо спросил Мэнчан-цзюнь.
— Да тот самый, который всё распевал: «Длинный мой меч, не вернуться ли нам?» — ответили приближённые.
— А он ведь и вправду сможет! — сказал Мэнчан-цзюнь, рассмеявшись. — А я виноват перед ним — даже ни разу ещё его не принял.
И, пригласив к себе Фэн Сюаня, сказал, извиняясь:
— Устал от дел, одурел от забот… К тому же ещё вял и медлителен по природе — и по уши увяз в государственных делах. Оттого и проявил к вам непочтительность. И вы, не оскорбившись этим, хотите собрать для меня недоимки?
— Да, хочу, — сказал Фэн Сюань.
И тут же заложил колесницу, уложил в неё долговые бирки, погрузил свои вещи и собрался в путь. А прощаясь, спросил:
— Если соберу все долги сполна — чего вам на них купить?
— А вы сами посмотрите — чего ещё не хватает в моём доме, — ответил Мэнчан-цзюнь.
Прискакав в Се, Фэн Сюань приказал местным чиновникам созвать всех должников — и чтобы каждый захватил с собой свою бирку. Когда же все бирки совпали, встал и, будто бы по приказанию свыше, простил народу его долги и бросил все бирки в огонь.
— Да живёт Мэнчан-цзюнь десять тысяч лет! — воскликнул народ. А Фэн Сюань, нигде не останавливаясь, на рассвете прискакал в Ци — и тут же попросил у Мэнчан-цзюня аудиенции. Тот, удивившись, что он так скоро обернулся, принял его в парадном одеянии и шапке и сразу же спросил:
— Ну как, собрали все недоимки сполна? Почему так быстро?
— Всё собрал сполна, — ответил Фэн Сюань.
— И что же вы на них купили?
— Не вы ли мне сказали, чтоб я сам посмотрел, чего не хватает в вашем доме? — ответил Фэн Сюань. — Вот я и позволил себе принять в соображение, что дворцы ваши полны сокровищ, что собаки и кони заполняют даже дальние ваши конюшни, а красавицы теснятся даже в задних рядах. Единственное, чего вам не хватает, — это справедливости. Вот я и взял на себя смелость купить для вас справедливость.
— Что это значит «купить справедливость»? — спросил Мэнчан-цзюнь.
— Вы владеете крохотным уделом Се, — сказал Фэн Сюань. — Однако обходитесь с его жителями не как подобает любящему отцу, но обираете их, как барышник. Вот я и позволил себе, будто бы по вашему приказанию, простить людям их долги и сжёг их долговые бирки. И весь народ воскликнул: «Да живёт Мэнчан-цзюнь десять тысяч лет!» Вот так я купил для вас справедливость.
— Ну что же, — сказал Мэнчан-цзюнь с неудовольствием, — видно, уж так тому и быть!
А через год циский царь сказал Мэнчан-цзюню:
— Не смею больше почитать слуг покойного государя собственными слугами!
И Мэнчан-цзюнь отправился в свой удел Се. До города оставалась ещё сотня ли — а уж весь народ, и стар и млад, вышел ему навстречу. И Мэнчан-цзюнь, оглянувшись на Фэн Сюаня, сказал:
— Только теперь вижу — что вы для меня купили!
— У хитрого зайца, — сказал Фэн Сюань, — всегда три норы: только так удаётся ему избегнуть погибели. У вас же пока — всего одна, и вы ещё не можете спать спокойно. Позвольте вырыть для вас ещё две?
Мэнчан-цзюнь дал ему пятьдесят колесниц и пятьсот цзиней золота, и Фэн Сюань отправился на запад — в Вэйское (Лянское) царство.
— Царство Ци, — сказал он царю Хуэй-вану, — изгнало своего сановника Мэнчан-цзюня за пределы страны. Тот из государей, что примет его первым, разбогатеет и будет иметь сильную армию.
И вэйский царь поспешил освободить для Мэнчан-цзюня высший после себя пост в государстве, а прежнего первого министра поставил главнокомандующим. После чего направил к Мэнчан-цзюню посланца с тысячей цзиней золота и сотней колесниц — пригласить его на должность. Но Фэн Сюань его опередил, дабы остеречь Мэнчан-цзюня:
— Тысяча цзиней — щедрый подарок, а сотня колесниц — почётный эскорт. И в Ци, надо думать, про это уже знают!
Вэйский посланец трижды приезжал к Мэнчан-цзюню, но тот наотрез отказывался ехать. А циский царь и его приближённые, прослышав, о том, перепугались. И царь послал к Мэнчан-цзюню великого наставника, дабы преподнести ему в дар тысячу цзиней золота, две четвёрки коней с расписными колесницами и меч для ношения на поясе. И ещё направил запечатанное письмо с извинениями: «Не умею править, и предки ниспослали мне наказание: я окружён льстецами и угодниками и провинился перед вами. Не стою того, чтоб вы мне служили, и всё же хотел бы просить вас взять на себя попечение над храмом моих предков, хотя бы на время вернуться в страну и взять на себя управление народом. А Фэн Сюань дал Мэнчан-цзюню совет:
— Почему бы вам не попросить у царя утварь для жертвоприношений, что осталась от прежних государей, и не поставить этот храм в своём уделе Се?
Когда же храм был готов, явился к Мэнчан-цзюню и доложил ему:
— Вот теперь у вас есть три норы. — Можете спать спокойно и со всеми удобствами!
После этого Мэнчан-цзюнь несколько десятков лет был в царстве Ци первым министром и не имел за это время никаких неприятностей. И всё благодаря расчётам Фэн Сюаня!